Любовные колокола - Страница 12

— Давай посмотрим на сегодняшний день, как на исключение, хорошо? Скоро я объясню тебе, зачем так хочу поступить. Но не в лифте. Пока мы будем обедать, я разверну перед тобой перспективы твоей жизни, и ты поймешь, насколько продуктивнее она может стать, если ты будешь следовать моим принципам.

— Принципам! Ха! Ты и понятия не имеешь о смысле этого слова.

— Значит, ты объяснишь мне, когда мы поженимся, — ответил он спокойно.

— Нет. Ни за что! И никуда с тобой не пойду. Вряд ли захочешь втащить меня, кричащую, в самый престижный ресторан Лондона.

Олджи хохотнул своим низким смехом.

— Не искушай меня.

Маджи следила за цифрами, мелькавшими на контрольной панели лифта, и облегченно вздохнула, когда двери, наконец, открылись. Она вышла первой. Но Олджи в одно мгновение оказался рядом с ней.

— Хочешь узнать, какую пользу тебе принесет наш договор?

— Мне это неинтересно, — заявила она, задрав подбородок.

— Во-первых, — продолжил он, загибая пальцы, — ты сможешь заняться поисками своего документа. Во-вторых, у тебя будет шесть месяцев почти полного уединения, чтобы закончить свои красивые картинки. В-третьих, все твои расходы будут оплачены, так что тебе не придется заниматься книгами по садоводству…

Мадж нахмурилась.

— Ты будешь жить в моем доме шесть месяцев, Мадж, — произнес он твердо. — И искать рукопись до тех пор, пока не найдешь.

— Шесть месяцев?

— Ведь тебе столько и надо, не так ли?

— Да, но я не понимаю…

— Запрыгивай в такси, я все объясню тебе в ресторане.

Мадж безвольно опустилась на просторное сиденье лондонского такси, снова не в силах противиться Олджи.

— Змея искушала меня… И я поддался искушению, — прошептал Олджи, захлопнув дверцу и вплотную придвинувшись к Мадж.

Она испуганно вздрогнула и постаралась отодвинуться как можно дальше, запаниковав от его близости и от этих странных слов.

Ресторан «Стрит-Кафе» оказался огромным и светлым, изысканным и продуманным до последней мелочи. А балкон был просто идеальным местом для предложения руки и сердца. Он нависал над серой водой. Надежная конструкция из стекла и железа отделяла посетителей от непредсказуемой лондонской погоды и в то же время позволяла чувствовать себя участником уличной суеты шумного города. Мадж сидела, нахмурившись, боясь снова очутиться в неловком положении.

— Ладно, — пробормотала она. — Я поем. Можешь заказать мне то же, что и себе. Без сомнения, ты сможешь выбрать самые аппетитные блюда из всего меню.

— Я, конечно, не совершенство, — начал Олджи, откидываясь на спинку кресла и засовывая пальцы за пояс брюк, — но мне нужно, чтобы ты вышла за меня замуж.

— Ха! Ты думаешь, я буду мириться со всеми твоими недостатками? — спросила Мадж с сарказмом.

Он непринужденно рассмеялся, сверкая голубыми глазами из-под длинных темных ресниц.

— Пусть я и не совершенство, Мадж, но и ты не святая простота. Мне нужно, чтобы ты вышла за меня замуж исключительно ради моего бизнеса.

— Ты хочешь, чтобы твоя компания звалась «Вэнс, сын и внук»? Тебе нужно, чтобы кто-то обеспечил тебя сыном и наследником?

Олджи удивленно прищурился, взглянув на Мадж как-то по-новому.

— Это никогда не приходило мне в голову. А ты что, это предлагаешь?

Она фыркнула, разъяренная своей бездумно произнесенной репликой. Его губы расплылись в насмешливой улыбке.

— Не такая плохая идея, а? С твоей красотой и моим умом наш ребенок мог бы править миром. Но если бы бедное дитя унаследовало твое умение все делать не так, как надо, и мое стремление… э-э… все крушить, нам пришлось бы нести ответственность за величайшего вандала после Чингисхана.

— Второго величайшего, — яростно сказала выведенная из себя Мадж. Почему-то для мужчин красивая женщина — это обольщенная женщина! — Ты уже занял первое место сам. Ты всегда идешь напролом, и тебя ничем не прошибешь. Так что у бедного ребенка не было бы ни малейшего шанса.

Унижать Олджи — все равно что бросать в пруд камни, которые не оставляют кругов на воде. Искорки смеха в его глазах засверкали еще ярче.

— Я рад узнать, что ты так высоко оцениваешь мои возможности, — произнес он. — Мой отец оставил бизнес, и теперь я — единственный Вэнс в правлении фирмы. Тем не менее, я не прочь отложить проблему наследника еще на пару лет.

— Тогда зачем же тебе жена? — пробормотала Мадж кисло. — Твоя фирма что, на грани разорения? Хочешь записать дом на имя жены, чтобы спасти хоть что-нибудь?

— Нет. — Олджи слегка поджал губы. — Я не собираюсь прекращать работу. Наоборот, моя компания расширяется. К несчастью, управляющий директор некой фирмы, в которой я заинтересован, твердо решил продать ее только женатому человеку.

— Не понимаю. Почему бы ему не продать тому, кто предложит наибольшую цену?

— Не в этом дело. Он продает свою фирму не из-за финансовых причин, а просто потому, что уже стар и собирается уйти из бизнеса. Но ему хочется быть уверенным в том, что после того, как он продаст, компания останется такой же, как сейчас. Это директор уверен, что женатый человек достигнет большего взаимопонимания со своими подчиненными. В контракте он настаивает, что должен остаться в совете фирмы на шесть месяцев с того дня, как другой займет его место, с правом наложения вето на любые изменения. Если он будет удовлетворен ходом дел, то через шесть месяцев покинет совет.

— Позволив тем самым тебе делать все, что ты захочешь, — добавила Мадж.

— Да.

— Включая и разграбление имущества, — подчеркнула она презрительно. — Продажу зданий. Увольнение людей. Крушение всего того, что встанет на твоем пути. Я думаю, именно этого ты и добиваешься.